РОССИЙСКИЙ МИНИМУМ

Согласно данным июньского 2010 г. опроса НИСЭПИ, уровень пророссийских устремлений белорусов в первом летнем месяце нынешнего года был наименьшим за много лет (табл. 1). При этом следует отметить, что проведение опроса было завершено до острого газового конфликта, в ходе которого впервые с 2004 г. Россия резко снизила поставки газа в Беларусь. Но факторов, действующих в сторону снижения пророссийских симпатий, хватало в избытке и без этого – тут следует упомянуть и эхо январского нефтяного конфликта, и ссоры между Минском и Москвой по поводу убежища, предоставленного в Беларуси бывшему президенту Кыргызстана К. Бакиеву, и резкую критику России, звучавшую с самых высоких трибун, в том числе и в послании президента Национальному собранию и народу Беларуси, и прибытие танкера с венесуэльской нефтью, призванной несколько высвободить Беларусь из железных энергетических «объятий» восточного союзника. Не все эти события, точнее, их медийные образы, оказали одинаковое воздействие на белорусское общественное сознание, но суммарный эффект получился заметный.

Таблица 1. Динамика ответов на вопрос «Если бы сегодня проходил референдум об объединении Беларуси и России, как бы Вы проголосовали?», %

Возможно, сейчас вопрос об объединении с Россией вообще звучит несколько странновато – никто, в том числе и власть, не говорит об этом как о реальной или желательной политической перспективе, да и о каком объединении может идти речь, когда одна торговая война плавно перетекает в другую. На это можно возразить, что перспектива объединения не всегда была столь абстрактной, как сейчас, при этом только одинаковые вопросы, задаваемые из года в год, позволяют корректно оценивать динамику настроений. К тому же вопрос именно об объединении, а не союзе, например, позволяет оценить вектор соответствующего геополитического выбора, готовность к изменениям в соответствующем направлении. Союз Беларуси и Россией – слишком широкое понятие, Беларусь и сейчас находится в союзе с Россией, в конечном счете, союзом с Россией является и СНГ, в котором состоят, скажем, и Украина, и Молдова. Поэтому вопрос о союзе – слишком общий, в определенном смысле вопрос в таком виде – это вопрос об отношении к сложившемуся положению вещей. В то же время вопрос об объединении больше подходит для измерения именно выбора, готовности к изменениям в том или ином направлении.

Как видим, по этому критерию в июне 2010 г. белорусы были готовы сделать этот выбор в восточном направлении в наименьшей степени за последние более чем 10 лет. Правда, в последнее время эти рекорды идут чередой, предыдущий минимум такого рода был достигнут в марте 2009 г. По сравнению с готовностью к объединению с Россией в марте прошлого и нынешнего годов изменение июньского показателя – в пределах ошибки репрезентативности. Однако наблюдается согласованное изменение показателей явно выраженной готовности и явно выраженного нежелания объединения с Россией: этот последний показатель – опять же рекордный для всего периода наблюдения, впервые число отвергающих объединение с Россией вплотную приблизилось к отметке в 50%.

При этом следует отметить, что, как оно не раз бывало, уменьшение уровня пророссийских устремлений не привело к росту проевропейских (табл. 2).

Таблица 2. Динамика ответов на вопрос: «Если бы сейчас в Беларуси проводился референдум с вопросом, вступать ли Беларуси в Европейский Союз, каким был бы Ваш выбор?», %

За квартал доли как желающих присоединения Беларуси к ЕС, так и противников этого, практически не изменились. Если сравнивать их с локальным проевропейским максимумом сентября минувшего года, то налицо значимое уменьшение числа сторонников и увеличение числа противников евроинтеграции.

Это параллельное снижение готовности как к евроинтеграции, так и к интеграции с Россией, подтверждают и ответы на вопрос, моделирующий ситуацию дихотомического выбора – Россия или Евросоюз (табл. 3).

Таблица 3. Динамика ответов на вопрос: «Если бы пришлось выбирать между объединением с Россией и вступление в Евросоюз, что бы Вы выбрали?», %

По сравнению с первым кварталом года изменения невелики, но однонаправлены: примерное равенство между приверженцами одного и другого геополитического выбора сохраняется, но на более низком уровне по сравнению с предыдущими наблюдениями.

Косвенным показателем, подтверждающим снижение уровня пророссийских настроений, является динамика гипотетического голосования за союзного президента (табл. 4).

Таблица 4. Динамика ответов на вопрос: «Если бы был учрежден пост президента Беларуси и России, за кого бы Вы проголосовали на выборах на эту должность?», %

В табл. 4 обращает на себя внимание как достаточно низкая готовность респондентов участвовать в предложенной социологами игре, так и весьма низкий показатель популярности былого кумира, премъер-министра России В. Путина. Его нынешний союзный рейтинг вплотную приблизился к той скромной цифре, с которой он в далеком ноябре 1999 г. начал взлет популярности в белорусском общественном сознании. Действующий президент России Д. Медведев за 2 года правления ничего в глазах белорусов не потерял, но и не приобрел – в качестве кандидата в союзные президенты он уступает своему напарнику по «тандему», знававшему в смысле симпатий белорусов и лучшие времена.

Вопрос табл. 3 представляет институциональное сближение с Россией или Европой как взаимоисключающие выборы. Возможно, практически так он и есть, но как показывают данные опроса, это далеко не так в представлении немалой части белорусов (табл. 5).

Как видим, немалая часть опрошенных (14.2%) считают двустороннюю интеграцию вполне реальной, по меньшей мере, именно ей эти респонденты отдают предпочтение. Эта группа составляет 39% сторонников вступления Беларуси в ЕС и почти половину (48.4%) приверженцев объединения с Россией. Таким образом, о расколе по поводу геополитического выбора можно говорить с известной долей условности, ибо почти каждый второй из приверженцев выбора в пользу одного из геополитических «магнитов» Беларуси является приверженцем и другого выбора.

Таблица 5. Связь между ответами на вопросы о голосовании на гипотетических референдумах о вступлении Беларуси в ЕС и об объединении с Россией*, %

* В таблице приведены абсолютные проценты, сумма по всем клеткам таблицы равна 100%

В то же время обращает на себя внимание, что почти половина от всех опрошенных (48.7%) отвергают оба выбора прямо или косвенно, а примерно каждый четвертый (24.9%) – отвергает оба выбора явно.

Правда, поставленные в ситуацию дихотомического выбора, лишь 23.4% отказываются его делать. Но, тем не менее, налицо нежелание значительной части опрошенных, чтобы Беларусь теснее, чем сейчас, сближалась с Россией или Европой.

Данные табл. 6 дают представление о том, как геополитический выбор, выраженный в ответах на вопрос табл. 3, связан с социально-демографическими характеристиками и политическими предпочтениями опрошенных.

Таблица 6. Связь геополитического выбора с социально-демографическими характеристиками и политическими предпочтениями, %

Геополитический выбор оказывается сильно зависимым от социально-демографических характеристик: более слабые социальные группы – женщины, лица старших возрастов и низкого образования более склонны отдавать предпочтение восточному «вектору»; мужчины, молодежь и образованные респонденты в большей степени тяготеют к Европе. Отношение к официально декларируемым европейским ценностях (отрицательное отношение к смертной казни, терпимость по отношению к сексуальным меньшинствам) также связано с геополитическим выбором, хотя связь и не очень тесная.

Наиболее сильным дифференцирующим признаком оказывается отношение к власти – как «близкой» (милиция, ГАИ, суды), так и высшей. Сравнение отношения к дихотомии РФ-ЕС сторонников различных кандидатов в президенты показывает, что только среди приверженцев А. Лукашенко и А. Ярошука сторонники объединения с РФ преобладают над сторонниками интеграции Беларуси в ЕС. Правда, электораты всех кандидатов, кроме действующего президента, невелики, а за исключением А. Милинкевича и А. Козулина – более чем невелики, так что различия в долях приверженцев того или иного геополитического выбора среди них статистически незначимо. Но впечатляет общая тенденция.

В частности, независимо от того, кто прав в великом белорусском споре о том, на российские ли деньги взошла звезда кампании «Говори правду», ее сторонники имеют геополитическую ориентацию, традиционную для оппозиционного электората – «евробелорусов» среди них заметно больше, чем «белороссов».

Из табл. 6 следует, что геополитические предпочтения белорусов не очень устойчивы: в зависимости от формулировки эквивалентных по существу вопросов, многие опрошенные склонны давать разные ответы, делать разные выборы. Примерно каждый пятый из сторонников объединения с РФ или с ЕС меняет ориентацию при переходе от односторонних вопросов к дихотомическому. Примерно в таких же пропорциях при том же переходе противники соответствующего геополитического выбора становятся его сторонниками.

Отсюда следует, что политики до известной степени могут манипулировать этим выбором. Но, с другой стороны, и тесная связь выбора с геополитическими характеристиками, и тот факт, что А. Лукашенко (несмотря на живописные обвинения и проклятия в адрес России, исходящие из его уст), остается по своему электорату самым пророссийским политиком – все это свидетельствует о том, что в белорусском обществе в отношении выбора между Востоком и Западом имеются некоторые константы, которые слабо подвержены изменениям.