В государствах с расколотыми обществами для правящих элит помимо стандартного набора проблем возникает дополнительная проблема, связанная с необходимостью согласования интересов двух частей расколотого общества. Если линия раскола делит общество на неравные по численности части («большинство» и «меньшинство»), то у правящих элит возникает естественное желание отказаться от роли медиатора и опереться лишь на одну часть общества (как правило, на «большинство»). Естественно, что при формировании внутренней политики интересы «меньшинства» игнорируются.
К чему такой уклон может привести, демонстрируют последние события в Турции. «Для премьер-министра Эрдогана, – пишет турецкий аналитик З. Оздил, – идеальная Турция – это страна, в которой все жители благочестиво молятся в повсеместных мечетях, а потом идут за покупками в один из столь же повсеместных торговых центров, которые с огромной скоростью возникают в городах». Проблема, однако, заключается в том, что в современной Турции помимо благочестиво молящегося «большинства» имеется и секуляризованное «меньшинство», чьи интересы правительство Р. Эрдогана регулярно игнорирует.
Турецкий пример помогает нам понять природу конфликта белорусского «государства для народа» с частью белорусского народа, между прочим, с его наиболее активной частью. Старт этому конфликту был дан еще в ходе президентской кампании 1994 г. Его идеологическая составляющая закреплена в мифологеме «Мы – единый народ». Но это не единство двух частей общества, скрепленного государством-медиатором. Не следует путать божий дар с яичницей. Белорусское государство декларирует национальное единство за счет отказа «меньшинству» в праве на существование.
Под воздействием событий 19 декабря 2010 г. А. Лукашенко был вынужден дважды публично признать наличие «меньшинства». Но мифологема «Мы – единый народ» устояла, и едва наметившаяся политика признания «меньшинства» была свернута.
Было бы странным, если бы «меньшинство» не платило государству той же монетой. Из табл. 1 следует, что только каждый третий белорус безоговорочно признает белорусское государство своим. Среди тех, кто не доверяет главе государства, таких только 5.2%!
Из социально-демографической структуры сторонников и противников А. Лукашенко следует, что своим белорусское государство в первую очередь считают женщины (39.5% против 25.5% мужчин), пенсионеры (60 лет и старше – 57.2%, 18-30 лет – 22.7%) и люди с начальным образованием (68.8% против 26.7% для лиц с высшим образованием).
Современные государства не зря называют «национальными». От степени зрелости наций во многом зависит конкурентоспособность национальных экономик, следовательно, и конкурентоспособность самих государств. Поэтому нет ничего неожиданного в том, что А. Лукашенко много и охотно рассуждает на тему строительства белорусской нации. Приведем цитату из доклада на IV Всебелорусском народном собрании: «Будущее нашей страны определяется духовным здоровьем нации, которое вместе с высокими моральными принципами, патриотизмом, активной гражданской позицией составляют основу нашего общества, гарантируют его устойчивость и являются главным источником его развития».
Активная гражданская позиция предполагает установление особых отношений между личностью и государством, когда устраняется отчуждение, и граждане участвуют в управлении общественными делами, рассматривая их как свои собственные. Т.е. речь идет об осознанной готовности граждан взять на себя ответственность за судьбу страны, обеспокоенности за ее будущее, готовности подчинить, если этого требуют обстоятельства, личные интересы общественным.
Но можно ли надеется, что граждане, воспринимающее свое государство как враждебное, будут проявлять желание взять на себя ответственность за судьбу страны? Не следует забывать, что принятие на себя подобной ответственности означает выход на политическое поле. Но такая самодеятельность белорусским государством не поощряется, и это еще мягко сказано.
Напомним, что древние греки называли своих соотечественников, не интересующихся общественными делами (политикой) и не участвующих в собраниях граждан полиса, «идиотами». Судя по ответам на вопрос табл. 2, в данную категорию древние греки включили бы абсолютное большинство белорусов.
Отказываясь участвовать в политике, большинство белорусов передают права на принятия государственных решений «единственному политику», т.е. А. Лукашенко. Понятно, что принимать все управленческие решения единолично он не в состоянии, и потому отсутствие в белорусском обществе критической массы людей с активной гражданской позицией оборачивается неизбежным усилением чиновников (бюрократии).
На фоне относительно высоких рейтингов доверия главе государства и правительства, положительно оценили команду управленцев-политиков только 13.4% респондентов. Четырьмя годами ранее таких оценок было больше – 17.3% (табл. 3). Основной вклад, что естественно, в положительную оценку внесли респонденты, доверяющие А. Лукашенко – 26.5%, вклад политических оппонентов главы государства оказался чисто символическим – 0.3%!
Следует отметить, что и сам А. Лукашенко не часто положительно оценивает высших государственных чиновников. В последнее же время он развернул кампанию по борьбе с коррупцией, в которой, по его словам, погрязли целые отрасли белорусской экономики. Тут следует напомнить, что в 1994 г. тема борьбы с коррупцией была одним из коньков, вытянувших бричку «кандидата из народа» на вершину власти.
Судя по данным табл. 4, белорусы весьма скептически оценивают перспективы А. Лукашенко победить «гидру коррупции». При этом 18.2% респондентов (практически столько же и в России) считают, что глава государства не будет серьезно бороться с коррупцией, поскольку он тем или иным образом заинтересован в ней. Разница между ответами доверяющих и не доверяющих А. Лукашенко респондентов оказалась при этом десятикратной: 3.2% vs. 37.3%.
* Данные «Левада-Центра» (в вариантах ответов, естественно, стоит фамилия В. Путина)
Согласно формуле француза Э. Ренана, «Жизнь нации – это ежедневный плебисцит», и в этом плебисците одновременно участвуют различные национальные проекты. Перечислим основные: гражданский, государственный, культурный и этнический. Современные демократические страны – это страны, в которых победили гражданские национальные проекты. Но, ни один национальный проект не является завершенным. Об этом не следует забывать.
Современные авторитарные режимы для своего выживания, также как и режимы демократические, нуждаются в нациях, но не в гражданских, а в государственных. Т.е. в нациях, в которых индивиды подчиняют собственные интересы задачам укрепления могущества государства.
Июньский опрос позволяет подвести итог почти двадцатилетнего периода строительства государственной нации в Беларуси. «Меньшинство», особенно его молодая часть, активно дистанцируется от государства. «Большинство» авторитарное государство поддерживает, но его единственный ресурс – электоральный. Никакими иными действиями, если потребуется в условиях кризиса, поддержать свое государство «большинство» не в состоянии.