«

»

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ ТРЕНДЫ

Данные июньского опроса показывают, что за последний квартал поддержка респондентами восточного вектора несколько снизилась, хотя и осталась на довольно высоком уровне (табл. 1).

Доля «белороссов» в формулировке вопроса табл. 1 незначительно, но значимо снизилась (примерно на 5 процентных пунктов), доля сторонников евроинтеграции осталась практически неизменной.
Тенденцию, которую обозначают данные табл. 1 относительно объединения с РФ, подтверждают и ответы на «односторонний» вопрос об интеграции с ней (табл. 2).

В табл. 2 обращает на себя внимание как снижение доли сторонников интеграции с Россией, так и рост доли ее противников.
Что касается евроинтеграции, то хотя в ответах на «двусторонний» вопрос табл. 1 доля «евробелорусов» практически не изменилась и даже немножко увеличилась, ответы на «односторонний» вопрос о присоединении РБ к ЕС дали заметный рост противников евроинтеграции (табл. 3).

Для дополнительной оценки динамики имеет смысл рассмотреть ответы на вопрос о предпочитаемых отношениях с Россией, который предусматривает различную тесноту интеграции, поскольку в понятие «объединение с РФ», фигурирующее в вопросах табл. 1-2, респонденты могут вкладывать самый разнообразный смысл (табл. 4).

Как видим, на большом временном интервале июнь 2014 г. не выделяется каким-то особым скачком пророссийских настроений, скорее наоборот. С одной стороны, общее число выступающих за интеграцию (союз+слияние) составляет более половины опрошенных – 53.3%. Но так было и в предыдущих опросах, в них эта сумма была, как правило, гораздо выше, чем в июне 2014 г.
С другой стороны, рекордно низка доля респондентов, которые выступают за полноценное объединение двух стран в одну, возможно, страх, вызванный событиями в Украине, имеет много измерений. Опрошенные могут даже одобрять российскую политику в Украине, но проекция Крыма и Донбасса на их страну не вызывает у них большого энтузиазма.
То, что примерно половина опрошенных, отвечая на вопрос табл. 4, высказались за более или менее тесную интеграцию с Россией, объясняет, почему и практическая реализация этой интеграции в форме Евразийского экономического союза имеет примерно такой же уровень одобрения. Договор о создании союза был подписан в нынешнем мае в Астане А. Лукашенко, Н. Назарбаевым и В. Путиным (табл. 5).

То, что показатели поддержки ЕАЭС ниже, чем доля «белороссов» в ответах на «двусторонний» вопрос табл. 1, объясняется, по-видимому, тем, что там речь идет о геополитическом, цивилизационном выборе, здесь – об отношении к практическому проекту, который имеет свои плюсы и минусы. О минусах, кстати, довольно много и горячо говорит белорусская власть, А. Лукашенко резко критиковал позицию России на переговорах о ЕАЭС, в том числе и незадолго до подписания соглашения. Падение поддержки проекта в сентябре 2013 г. может объясняться именно этой критикой. А возвращение поддержки в июне 2014 г. на уровень двухлетней давности – усилением пророссийских настроений на фоне событий в Украине.
Страны, даже весьма авторитарные, не сводятся к своим лидерам. Тем не менее, представляет интерес игра, которую социологи предложили респондентам – определить наилучшего президента для союза РБ и РФ. Ответы на эти вопросы предназначены не для выяснения того, как люди проголосуют на таком весьма гипотетическом референдуме, это способ измерить и сравнить авторитет двух лидеров (табл. 6).
Таблица 6. Динамика ответов на вопрос: «Если бы был учрежден пост президента Беларуси и России, за кого бы Вы проголосовали на выборах на эту должность?», %
Вариант ответа
11’99
08’01
09’02
09’03
11’04
12’05
03’06
06’08
06’10
06’14
А. Лукашенко
31.6
19.5
15.0
21.1
29.8
38.8
44.4
27.7
28.6
33.6
В. Путин
13.2
41.4
53.9
45.2
24.3
19.8
22.0
21.6
16.2
25.3
Д. Медведев
10.9
9.8
Иной политик
17.9
8.8
5.1
6.9
2.0
3.5
5.1
4.5
4.2
2.0
НO/ЗО/Не стал бы участвовать в голосовании
37.3
30.3
26.0
26.8
43.9
37.9
28.5
35.3
41.2
39.1
Как видим, рейтинг В. Путина увеличился не только в сравнении с 2008 и 2010 гг., когда он в общественном мнении Беларуси конкурировал с иным первым лицом России, но и по сравнению, скажем, с 2005-2006 гг. Возможно, на этот рост оказали влияние решительные действия России в Украине, которые многие белорусы одобряют. Однако это одобрение не вызвало адекватного роста популярности президента России, его рейтинг по сравнению, скажем, с 2006 г. вырос на пару процентных пунктов и близко не достиг уровня популярности В. Путина в Беларуси в начале нулевых годов. При этом следует отметить, что А. Лукашенко заметно прибавил в рейтинге по сравнению с предыдущими годами.
Подводя итоги, следует сказать, что события в Украине кардинально не изменили геополитические приоритеты белорусов. Несмотря на то, что большинство поддержало политику России в Украине, рост пророссийских настроений весной сменился их некоторым снижением в начале лета. При этом рекордно низкой оказалась доля респондентов, выступающих за слияние Беларуси и России в одно полноценное государство. Рейтинг В. Путина в России, как известно, достиг заоблачных высот. При этом хотя его рейтинг в Беларуси несколько вырос, он заметно ниже, чем рейтинг А. Лукашенко.